Название: Интервью
Автор: SaiKo
Рейтинг: скромный
Аннотация: Один - известнейшая в определенных кругах личность, не так давно вернувшаяся из-за границы, мечтающая о покое, и он не очень любит журналистов. Второй - журналист,которому позарез нужно взять у первого интервью. Почему Тимуру так важна эта встреча? И интервью ли ему надо?
От автора: пишу пока пишется. пишу пока хочется. Пишется ооочень медленно. Впервые пробую писать от двух лиц. получается что-то странное. На право назвать это рассказом, произведением,и как-то иначе,не претендую.
Рейтинг: скромный
Аннотация: Один - известнейшая в определенных кругах личность, не так давно вернувшаяся из-за границы, мечтающая о покое, и он не очень любит журналистов. Второй - журналист,которому позарез нужно взять у первого интервью. Почему Тимуру так важна эта встреча? И интервью ли ему надо?
От автора: пишу пока пишется. пишу пока хочется. Пишется ооочень медленно. Впервые пробую писать от двух лиц. получается что-то странное. На право назвать это рассказом, произведением,и как-то иначе,не претендую.
читать дальшеВладлен.
Часы показывали начало десятого вечера, когда я закончил работу над проектом, выключил компьютер и удовлетворенно потянулся в кресле. Да, я был собой доволен: на написание этой программы у меня ушло меньше недели и пара чайников зеленого чая. Завтра сдам программу в руки заказчика и получу за нее награду в денежном эквиваленте. Сам по себе заказ был простеньким, делал я программы и посложнее, и весьма крупных размеров, но мои услуги стоят дорого, потому что работаю я быстро и качественно, и потому что я – это Я. Именно так, с большой буквы. Я – Владлен Константинович Ишунин. К 28 годам весьма востребованная личность в мире высоких технологий. Компьютерный гений, создавший большое число различных программ, как для отдельных компаний, так и отправленных в свободное плавание в Интернете для простых пользователей. Прошло около трех месяцев, как я вернулся из Германии, и сейчас я работаю на дому, отвергая все предложения устроиться в какую–либо фирму на официальную высокооплачиваемую должность. Денег мне и так хватает, уже к 20 годам я обладал собственным банковским счетом с шесмтизначной суммой на нем, и с годами сумма только увеличилась, а работать каждый день строго по графику мне не интересно.
Раздумывая, чем занять свободный вечер, я зашел на кухню заварить себе чашку чая. Собираясь задернуть штору (не люблю сидеть при открытых окнах), я, выглянув в окно, и не мог не выругаться.
Фонари возле моего дома всегда работали отлично, освещая всю детскую площадку и территорию перед подъездом, и сегодняшний вечер не был исключением, на зрение я тоже не жалуюсь. В свете фонарей был виден парень, сидящий на засыпанной снегом скамейке. И судя по тому, что парня тоже уже хорошо присыпало снегом, сидел он там давно и уходить не собирается.
«Вот черт, настырный какой», - мрачно подумал я, отходя от окна,- «сразу видно, журналист». Не люблю журналистов, в силу собственных причин, не люблю. Несколько лет назад во Франции они изрядно потрепали мои нервы. А журналист, даже в Африке, – журналист. Настырное, кровососущее, эгоистичное, жадное до сенсаций существо. Поэтому, когда этот парень пришел ко мне, и заявил, что хочет взять у меня интервью, я захлопнул перед ним дверь, даже не спросив, из какой он газеты или журнала. Не интересно мне это. Но парень оказался упертым, и, не смотря на то, что я дважды практически спусткал его с лестницы, он вот уже третий день крутится возле моего дома, наблюдает за окнами, и под разными предлогами пытается проникнуть в квартиру. Последний раз я видел его часов пять назад, неужели с тех пор он и сидит на скамейке?
И сколько он там еще намерен сидеть? Нет, если хочет сидеть, пусть сидит, мне не жалко, скамейка то общественная. Но ведь не лето на дворе, а зима, минусовая температура, сильный снегопад и ветер.
Простудится, заболеет, и как он тогда будет свои статейки писать? И вот на что он рассчитывает? что я сжалюсь над ним, несчастным, пущу в дом и дам это идиотское интервью?
Я хмыкнул: «Ха, Не на того напал. Щас возьму и милицию вызову. Или может сразу скорую? » Но сначала чашечка горячего чая, решил я и поставил чайник на огонь.
Раздумывая, чем занять свободный вечер, я зашел на кухню заварить себе чашку чая. Собираясь задернуть штору (не люблю сидеть при открытых окнах), я, выглянув в окно, и не мог не выругаться.
Фонари возле моего дома всегда работали отлично, освещая всю детскую площадку и территорию перед подъездом, и сегодняшний вечер не был исключением, на зрение я тоже не жалуюсь. В свете фонарей был виден парень, сидящий на засыпанной снегом скамейке. И судя по тому, что парня тоже уже хорошо присыпало снегом, сидел он там давно и уходить не собирается.
«Вот черт, настырный какой», - мрачно подумал я, отходя от окна,- «сразу видно, журналист». Не люблю журналистов, в силу собственных причин, не люблю. Несколько лет назад во Франции они изрядно потрепали мои нервы. А журналист, даже в Африке, – журналист. Настырное, кровососущее, эгоистичное, жадное до сенсаций существо. Поэтому, когда этот парень пришел ко мне, и заявил, что хочет взять у меня интервью, я захлопнул перед ним дверь, даже не спросив, из какой он газеты или журнала. Не интересно мне это. Но парень оказался упертым, и, не смотря на то, что я дважды практически спусткал его с лестницы, он вот уже третий день крутится возле моего дома, наблюдает за окнами, и под разными предлогами пытается проникнуть в квартиру. Последний раз я видел его часов пять назад, неужели с тех пор он и сидит на скамейке?
И сколько он там еще намерен сидеть? Нет, если хочет сидеть, пусть сидит, мне не жалко, скамейка то общественная. Но ведь не лето на дворе, а зима, минусовая температура, сильный снегопад и ветер.
Простудится, заболеет, и как он тогда будет свои статейки писать? И вот на что он рассчитывает? что я сжалюсь над ним, несчастным, пущу в дом и дам это идиотское интервью?
Я хмыкнул: «Ха, Не на того напал. Щас возьму и милицию вызову. Или может сразу скорую? » Но сначала чашечка горячего чая, решил я и поставил чайник на огонь.
Тимур.
Чееерт. Холодно то как! Почему погода ухудшилась именно в эти дни, не могла она что ли до выходных подождать. Бррр»,- в очередной раз, потерев руки, я поплотнее обхватил себя, пытаясь согреться. Я сидел на этой чертовой скамейке уже второй час, я успел замерзнуть до самых костей. Ни ходьба, ни прыжки, ни горячий чай из термоса уже не помогали, с каждой минутой я замерзал все больше и больше. От холода ужасно хотелось спать, к тому же последние ночи спал я мало и плохо. Может это была не такая уж и хорошая идея, засесть у него во дворе, пока он меня не заметит, или не пожалеет хотя бы. Да, я идиот. Я знаю. Но мне нужно увидится с Владленом Ишуниным, поговорить с ним, и пока не поговорю, не уйду. Нуу, или не отстану. Это точно. Так-с, посидим еще 5 минут. «Вот замерну тут, утром откапают мой хладный трупик, и пусть тебе будет стыдно, что выгнал на улицу меня, такого маленького и хорошего»,- попытавшись улыбнуться замерзшими губами, подумал я и, бросив взгляд на окна третьего этажа, заметил, как шевельнулась занавеска. Смотрит. Смотри, смотри, а я еще минут десять посижу. Поерзав, устраиваясь по удобнее, и смахнув с себя снег, я стал сидеть дальше. Очнулся я оттого, что кто-то тряс меня за плечо. «Эй! не смей спать! Тимур! или как там тебя» Какого черта? Кто спит? Я ? я не сплю! Ой, кажется, я и правда задремал. Изо всех сил пошире распахнув глаза, я уставился на стоящего рядом со мной и все еще продолжавшего меня трясти, парня. « Мамочки! Владлен! » - не успел я додумать эту ошеломляющую мысль, как мне со всей силой влепили пощечину. Боли я не почувствовал, но приятного было мало.
-Ммм! - кажется, из-за медленной реакции, возмутится у меня вышло не убедительно.
-Очнулся. Придурок! Псих! Ты что творишь?! Хочешь покончить жизнь самоубийством, вали домой и там вены режь, но не надо умирать у меня под окнами!, - влепив мне еще одну пощечину, Владлен сдернул меня со скамейки. От неожиданности я охнул и упал. Ноги от усталости гудели, и встать с земли не получалось.
-И за что ты на мою голову свалился такой. - Он взял меня на руки и понес в сторону своего подъезда.
-Прости.
-Ммм! - кажется, из-за медленной реакции, возмутится у меня вышло не убедительно.
-Очнулся. Придурок! Псих! Ты что творишь?! Хочешь покончить жизнь самоубийством, вали домой и там вены режь, но не надо умирать у меня под окнами!, - влепив мне еще одну пощечину, Владлен сдернул меня со скамейки. От неожиданности я охнул и упал. Ноги от усталости гудели, и встать с земли не получалось.
-И за что ты на мою голову свалился такой. - Он взял меня на руки и понес в сторону своего подъезда.
-Прости.
Владлен.
Спускаясь по лестнице, я надеялся, что парень все же включил свои мозги, и свалил домой греться. Все оказалось еще хуже. Этот придурок заснул! зимой! на скамейке! Я был готов убить его голыми руками. Хотя что тут убивать, он и так тепленький, точнее холодненький. Твою….
- Эй! не смей спать!- я начал трясти не сопротивляющееся тело. Так, как зовут этот будущий труп? Кажется, Тимур.- Тимур! или как там тебя! просыпайся!
Ну наконец-то, он открыл глаза. И не мигая, уставился на меня. Когда я увидел его глаза, я внутренне замер, по инерции продолжал его трясти. Не может быть… Кто-то скажет, что у людей таких глазах не бывает, что это сказки, но его, сейчас просто огромные, глаза были насыщенного сиреневого цвета. И как я не заметил этого раньше, когда он столько времени крутился возле меня. Такие глаза…Только один раз…
Так не будем отвлекаться! Не сейчас! Сначала займемся спасением замерзающих! - мысленно встряхнув себя, я ударил парня по щеке. Кажется, его это удивило. Ничего, малыш, встряска тебе не помешает.
-Очнулся. Придурок! Псих! Ты что творишь?! Хочешь покончить жизнь самоубийством, вали домой и там вены режь, но не надо умирать у меня под окнами!, - для профилактики, я ударил его по второй щеке, и стащил парня со скамейки. От неожиданности он охнул и упал.
-И за что ты на мою голову свалился такой. – обреченно выдохнул я и подхватил парня на руки.
«Прости». Мне послышалось или ты действительно что-то сказал?
Выходя на улицу, я не запер дверь, так что внести парня (к счастью, еще живого и в сознании) в квартиру было не сложно. Быстро скинув ботинки, я прошел в зал, и, положив парня на диван, начал его раздевать. Тот не стал сопротивляться, и даже помогал, послушно поднимая руку или ногу, когда это требовалось.
-Живой? - заговорил я с ним, укутывая его в теплый, между прочим мой любимый, плед, и слегка растирая, чтобы унять сотрясающую его дрожь.
-Живой!-кивнул он. Хм..а у него милая улыбка. Робкая и …синяя…
-Вот как мы поступим. Сначала сидишь так, потом под горячий душ, затем я тебя натру спиртом. И не спорь!
- Эй! не смей спать!- я начал трясти не сопротивляющееся тело. Так, как зовут этот будущий труп? Кажется, Тимур.- Тимур! или как там тебя! просыпайся!
Ну наконец-то, он открыл глаза. И не мигая, уставился на меня. Когда я увидел его глаза, я внутренне замер, по инерции продолжал его трясти. Не может быть… Кто-то скажет, что у людей таких глазах не бывает, что это сказки, но его, сейчас просто огромные, глаза были насыщенного сиреневого цвета. И как я не заметил этого раньше, когда он столько времени крутился возле меня. Такие глаза…Только один раз…
Так не будем отвлекаться! Не сейчас! Сначала займемся спасением замерзающих! - мысленно встряхнув себя, я ударил парня по щеке. Кажется, его это удивило. Ничего, малыш, встряска тебе не помешает.
-Очнулся. Придурок! Псих! Ты что творишь?! Хочешь покончить жизнь самоубийством, вали домой и там вены режь, но не надо умирать у меня под окнами!, - для профилактики, я ударил его по второй щеке, и стащил парня со скамейки. От неожиданности он охнул и упал.
-И за что ты на мою голову свалился такой. – обреченно выдохнул я и подхватил парня на руки.
«Прости». Мне послышалось или ты действительно что-то сказал?
Выходя на улицу, я не запер дверь, так что внести парня (к счастью, еще живого и в сознании) в квартиру было не сложно. Быстро скинув ботинки, я прошел в зал, и, положив парня на диван, начал его раздевать. Тот не стал сопротивляться, и даже помогал, послушно поднимая руку или ногу, когда это требовалось.
-Живой? - заговорил я с ним, укутывая его в теплый, между прочим мой любимый, плед, и слегка растирая, чтобы унять сотрясающую его дрожь.
-Живой!-кивнул он. Хм..а у него милая улыбка. Робкая и …синяя…
-Вот как мы поступим. Сначала сидишь так, потом под горячий душ, затем я тебя натру спиртом. И не спорь!
Тимур.
Он так легко меня несет. Со всем не запыхался, словно я ничего не вешу. Нет, я конечно, маленький и легкий, но не настолько же. А ведь я, между прочим, в зимней насквозь промокшей одежде. А это тоже вес.
Наконец-то, я внутри его квартиры. Эх, не так себе представлял первый раз. Ничего, может у меня еще будет время оглядеться. Не выгонит же он меня сразу после того как отогреет. А в том, что он собирается меня отогревать, я не сомневался. А что еще можно делать с замерзшим дрожащим парнем? Вот только есть несколько способов, какой использует он? Интересно….
Я так увлекся, представляя, как он меня согревает, что, пока меня раздевали, вел себя тихо и послушно.
-Живой? - У него приятный голос, хоть он сейчас и очень сердит на меня. Но его руки, скользящие поверх пледа, одновременно мягкие и твердые. Приятно. Улыбаюсь. Кажется, мне становится теплее.
-Живой!
-Вот как мы поступим. Сначала сидишь так, потом под горячий душ, затем я тебя натру спиртом. И не спорь!
Выпалив все это на одном дыхании, Владлен резко встал и вышел из зала. А я, подтянув под себя колени, поплотнее укутался в плед, пряча в нем улыбку. Мне определенно становится теплее.
Наконец-то, я внутри его квартиры. Эх, не так себе представлял первый раз. Ничего, может у меня еще будет время оглядеться. Не выгонит же он меня сразу после того как отогреет. А в том, что он собирается меня отогревать, я не сомневался. А что еще можно делать с замерзшим дрожащим парнем? Вот только есть несколько способов, какой использует он? Интересно….
Я так увлекся, представляя, как он меня согревает, что, пока меня раздевали, вел себя тихо и послушно.
-Живой? - У него приятный голос, хоть он сейчас и очень сердит на меня. Но его руки, скользящие поверх пледа, одновременно мягкие и твердые. Приятно. Улыбаюсь. Кажется, мне становится теплее.
-Живой!
-Вот как мы поступим. Сначала сидишь так, потом под горячий душ, затем я тебя натру спиртом. И не спорь!
Выпалив все это на одном дыхании, Владлен резко встал и вышел из зала. А я, подтянув под себя колени, поплотнее укутался в плед, пряча в нем улыбку. Мне определенно становится теплее.
продолжение от апреля/маяВладлен
Рассудив, что дрожащему пареньку не помешает выпить чего-нибудь согревающего, я приготовил ему чай. Конечно, у меня в квартире имелось различные алкогольные напитки, но спаивать его не стоило, ведь нам похоже предстоял долгий разговор. А такие разговоры лучше проводить на трезвую голову, тем более что у парня она и без спиртного, очевидно, больная.
Вручив парню чашку горячего чая, я отправился готовить ему ванную. Уж, коли мне не посчастливилось его спасти, то дело нужно доводить до конца. И пусть все будет как в сказке: сначала гостя откорми, потом подогрей, в баньке утопи, а после и отобедать можно будет. Мысленно перевирая глупую песенку, подслушанную в какой-то юмористической передаче «Доброта должна быть в мире, Доброта должна быть доброй...», и захватив по дороге из спальни чистое полотенце и халат, я вернулся в зал. Парень сидел, съежившись в углу дивана и по уши, укатавшись в плед, устремив взгляд куда-то в темный угол. Меня он не услышал, так как мягкий ковер успешно заглушал шаги.
«Кхм, можешь топиться»- парень дернулся от неожиданности, и почти огромными сиреневыми глазами посмотрел на меня. "Я говорю, мытья иди", - я кинул ему полотенце и халат, - "ванная - прямо по коридору и налево ". Продолжая молчать, и прижав к груди полотенце, он медленно направился к выходу, возле дверей я его перехватил. Положив ладонь ему на шею, я заставил его поднять голову и посмотреть на меня: "Потом поговорим". Отчего-то резко покраснев, он также молча кивнул и чуть ли не бегом покинул зал.
Услышав щелчок, оповещавший о том, что паренек закрылся, я взял телефон. Сделав один звонок, я удовлетворенно улыбнулся. Аккуратно положив на стол документы, найденные в карманах джинсов и куртки парня, я повесил вещи на батарею сохнуть.
"Кстати, и чего он такой молчаливый то? Язык что ли проглотил?"
Тимур.
-Черт, - выругавшись сквозь зубы, я дернулся, при этом часть чая я пролил себе на руку,- я обжег язык. Этот...Владлен…налил мне в чашку кипятка. Больно и не приятно.- Решив немного подождать с чаем, я поставил чашку на стол и огляделся. Уж раз мне повезло оказаться внутри квартиры Владлена, то не стоит упускать возможность и надо осмотреться. А посмотреть было на что. Мебели было минимум: диван, на котором находился я, рядом одно кресло, столик, у стены стоял книжный шкаф и стул. Не было ни телевизора, ни какого-нибудь музыкального центра. А вот на полу был постелен широкий ковер, в свете настольной лампы, на мой неискушенный взгляд, казавшийся персидским. Не знаю, так ли это на самом деле, и почему вообще решил, что он персидский, если за все свои прожитые годы, я видел лишь наши советские ковры, но пусть будет – так. В комнате царил беспорядок, который обычно называют рабочим порядком: на преддиванном столике не ровными кучками лежали журналы, книжки вперемежку с рассыпанными карандашами и дисками, под столиком валялась пустая пепельница. Протянув руку, я взял книгу, которая была ко мне ближе всего: «Лучшее средство от северного ветра». Хм, Владлен читает романы? До журналов мне не дотянуться, но наверняка, они посвящены компьютерам. Вопреки ожиданию, ни на стуле, ни на кресле не была разбросана одежда – обычное явление для холостого мужчины. Но видимо, не для Владлена. Вот у меня все вещи разбросаны по комнате, сколько не ругал себя, сколько не пытался быть аккуратным и дисциплинированным, ничего не получалось, уже на следующий день после наведения порядка, вещи вновь занимали свои позиции на мебели. Вставать и ходить по комнате, когда ты вроде как замерзший и нуждающийся в спасении, было б не вежливо, поэтому я, взбив за спиной подушку, уселся поудобнее, чтобы не сползать голыми пятками с дивана. Мне было тепло, холод, который, казалось, до этого полностью проник в меня, начал отступать, оставляя после себя ощущение вялости, а от этого меня всегда начинало клонить в сон, вот и сейчас тоже. Но засыпать было нельзя, поэтому я начал мысленно подбирать слова, готовясь к неизбежному разговору с хозяином квартиры. Я настолько увлекся, погрузился в себя, что возращение Владлена меня испугало, и до меня не сразу дошло, что он говорит. Он приготовил мне ванную? Здорово, то, что сейчас нужно! Значит, разговора не будет, фуух, маленький перерывчик. Словно услышав мои мысли, Владлен перехватил меня у дверей: «Потом поговорим». Он был слишком близко, его дыхание щекотало мне нос, а от его руки по шее пробежали тысячи мурашек. Слишком близко. Надеюсь, я не покраснел.
Убежав в спасительную ванную комнаты, я с головой нырнул под воду в попытке успокоить внезапно сильнее забившееся сердце.
Рассудив, что дрожащему пареньку не помешает выпить чего-нибудь согревающего, я приготовил ему чай. Конечно, у меня в квартире имелось различные алкогольные напитки, но спаивать его не стоило, ведь нам похоже предстоял долгий разговор. А такие разговоры лучше проводить на трезвую голову, тем более что у парня она и без спиртного, очевидно, больная.
Вручив парню чашку горячего чая, я отправился готовить ему ванную. Уж, коли мне не посчастливилось его спасти, то дело нужно доводить до конца. И пусть все будет как в сказке: сначала гостя откорми, потом подогрей, в баньке утопи, а после и отобедать можно будет. Мысленно перевирая глупую песенку, подслушанную в какой-то юмористической передаче «Доброта должна быть в мире, Доброта должна быть доброй...», и захватив по дороге из спальни чистое полотенце и халат, я вернулся в зал. Парень сидел, съежившись в углу дивана и по уши, укатавшись в плед, устремив взгляд куда-то в темный угол. Меня он не услышал, так как мягкий ковер успешно заглушал шаги.
«Кхм, можешь топиться»- парень дернулся от неожиданности, и почти огромными сиреневыми глазами посмотрел на меня. "Я говорю, мытья иди", - я кинул ему полотенце и халат, - "ванная - прямо по коридору и налево ". Продолжая молчать, и прижав к груди полотенце, он медленно направился к выходу, возле дверей я его перехватил. Положив ладонь ему на шею, я заставил его поднять голову и посмотреть на меня: "Потом поговорим". Отчего-то резко покраснев, он также молча кивнул и чуть ли не бегом покинул зал.
Услышав щелчок, оповещавший о том, что паренек закрылся, я взял телефон. Сделав один звонок, я удовлетворенно улыбнулся. Аккуратно положив на стол документы, найденные в карманах джинсов и куртки парня, я повесил вещи на батарею сохнуть.
"Кстати, и чего он такой молчаливый то? Язык что ли проглотил?"
Тимур.
-Черт, - выругавшись сквозь зубы, я дернулся, при этом часть чая я пролил себе на руку,- я обжег язык. Этот...Владлен…налил мне в чашку кипятка. Больно и не приятно.- Решив немного подождать с чаем, я поставил чашку на стол и огляделся. Уж раз мне повезло оказаться внутри квартиры Владлена, то не стоит упускать возможность и надо осмотреться. А посмотреть было на что. Мебели было минимум: диван, на котором находился я, рядом одно кресло, столик, у стены стоял книжный шкаф и стул. Не было ни телевизора, ни какого-нибудь музыкального центра. А вот на полу был постелен широкий ковер, в свете настольной лампы, на мой неискушенный взгляд, казавшийся персидским. Не знаю, так ли это на самом деле, и почему вообще решил, что он персидский, если за все свои прожитые годы, я видел лишь наши советские ковры, но пусть будет – так. В комнате царил беспорядок, который обычно называют рабочим порядком: на преддиванном столике не ровными кучками лежали журналы, книжки вперемежку с рассыпанными карандашами и дисками, под столиком валялась пустая пепельница. Протянув руку, я взял книгу, которая была ко мне ближе всего: «Лучшее средство от северного ветра». Хм, Владлен читает романы? До журналов мне не дотянуться, но наверняка, они посвящены компьютерам. Вопреки ожиданию, ни на стуле, ни на кресле не была разбросана одежда – обычное явление для холостого мужчины. Но видимо, не для Владлена. Вот у меня все вещи разбросаны по комнате, сколько не ругал себя, сколько не пытался быть аккуратным и дисциплинированным, ничего не получалось, уже на следующий день после наведения порядка, вещи вновь занимали свои позиции на мебели. Вставать и ходить по комнате, когда ты вроде как замерзший и нуждающийся в спасении, было б не вежливо, поэтому я, взбив за спиной подушку, уселся поудобнее, чтобы не сползать голыми пятками с дивана. Мне было тепло, холод, который, казалось, до этого полностью проник в меня, начал отступать, оставляя после себя ощущение вялости, а от этого меня всегда начинало клонить в сон, вот и сейчас тоже. Но засыпать было нельзя, поэтому я начал мысленно подбирать слова, готовясь к неизбежному разговору с хозяином квартиры. Я настолько увлекся, погрузился в себя, что возращение Владлена меня испугало, и до меня не сразу дошло, что он говорит. Он приготовил мне ванную? Здорово, то, что сейчас нужно! Значит, разговора не будет, фуух, маленький перерывчик. Словно услышав мои мысли, Владлен перехватил меня у дверей: «Потом поговорим». Он был слишком близко, его дыхание щекотало мне нос, а от его руки по шее пробежали тысячи мурашек. Слишком близко. Надеюсь, я не покраснел.
Убежав в спасительную ванную комнаты, я с головой нырнул под воду в попытке успокоить внезапно сильнее забившееся сердце.